Георгиевский Н.И. Невыдуманные истории. История 2.

Заведующий кафедрой травматологии и ортопедии БГМИ (в настоящее время – АГМА) профессор Абрам Юдович Подвальный запомнился нестандартностью высказываний и поступков,  незаурядным профессионализмом, внимательным, порой граничащим с отеческой заботливостью отношением к сотрудникам.

Его молодость – это зеркало жизни поколения трагических сороковых. С первых дней войны он на фронте. В сентябре 41 – ранение, затем госпиталь и демобилизация из армии. Поступил в медицинский институт, проучился до 43-го, а затем снова фронт, снова ранение. Четыре месяца борьбы за жизнь, медленное восстановление и в апреле 45-го окончательное снятие с воинского учета.

 

Он закончил все-таки Московский мединститут Минздрава РСФСР и был распределен в Татарскую АССР. За почти два десятка лет казанского периода жизни он поработал и перфузиологом, и заведующим отделением острой травмы, и научным сотрудником Казанского НИИ травматологии и ортопедии. Затем переехал в Благовещенск и стал первым заведующим кафедрой травматологии, ортопедии и ВПХ с курсом стоматологии. Ему удалось создать амурскую  школу травматологов, творческий, работоспособный коллектив единомышленников. Несколько ассистентов и практических врачей под его руководством защитили кандидатские диссертации.

 

Это был незаурядный, в меру ироничный, острый на язык человек, с характерными чертами  контролирующего себя холерика. Он мог быть одновременно неугомонным и рассудительным, стремительным в движении и обстоятельным при анализе фактов. Подвальный  с удовольствием ходил в операционную, внедрял новые методы лечения, готовил из сотрудников кандидатов медицинских наук и… очень  много курил.

Однажды сотрудники заметили, что шеф с утра не в духе. Когда же он назначил внеочередное заседание кафедры, все поняли – предстоят нешуточные разборки.

Абрам Юдович начал без пустопорожней подготовки:

– Вчера в парткоме я краснел за всех вас: преподаватели не выполняют график посещения студенческого общежития, кураторы групп пустили работу на самотек, учебный ассистент с опозданием подает в деканат сведения о неуспевающих. А на словах – все в порядке. Значит, вы просто-напросто  втираете мне очки? Здесь, в отделении, один ассистент зад не может от стула оторвать, другой носится, как савраска без узды, а КПД от его бурной деятельности равен нулю…

Подвальный, суровея, нервно подергивал плечами, достал из портсигара «Беломорину» и приготовился выслушивать объяснения сотрудников. На время в воздухе повисла неудобная пауза. Тягостное молчание прервал ассистент Ю. Захаров.

– Абрам Юдович, картошку нести?

От неожиданного вопроса Подвальный выронил из рук  зажигалку, ошалело,  с некоторой опаской – здоров ли парень на голову? –  воззрился на Захарова.

– Господь с вами, Юрий Степанович, какую картошку?

– Обыкновенную.  Я  попросил  лаборантку  стушить  ее с мясом. Завтра день Советской Армии, а сегодня суббота.

– Ну, ты, Юра… Ну вы, друзья… Как же я мог забыть!? По случаю такого праздника объявляю всеобщую амнистию. Давайте картошку! Впрочем, я полагаю, что вы припасли не только ее. Все давайте!

Такая вот обезоруживающая простота, напрочь  дезавуирующая сиюминутный негатив и стирающая тягостные ощущения от неизбежных производственных разборок.